
131
ТЕКСТЫ ДЛЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ
вполне заменяет приказание «перестань!» Таким образом, можно сказать, что язык жестов
(по крайней мере, по своей функции) эквивалентен звуковому (вербальному) языку.
Функциональная эквивалентность языка жестов и вербального языка уже замечена, но,
к сожалению, не все понимают, что жестовый язык не является общечеловеческим языком,
и переносят символику жестов, принятую в культуре А, в культуру Б, в результате чего
коммуникация или не имеет места, или затрудняется. Это непонимание территориальной
привязанности языка жестов можно проиллюстрировать примером со стажером, который
пытался остановить попутную машину жестом сложенной в кулак руки с отставленным
большим пальцем; в русской языковой общности подобный жест означает одобрение
(жест, которым русские останавливают машину). Стоит ли удивляться тому, что ни одна
из машин (а их много прошло по шоссе) не остановилась?
Русские солдаты, побывавшие в Болгарии в дни войны с Турцией 1877–1878 гг., не
могли забыть поразившей их диаметральной противоположности между своими и местны-
ми движениями головы, обозначавшими «да» и «нет». Обратное распределение знаков
и значений сбивало с толку собеседников и порой вело к досадным недоразумениям. Хотя
собственная мимика поддается контролю в меньшей степени, чем речь, русские могли бы
без особых усилий переключить знаки утверждения и отрицания на болгарский лад, но
главная трудность заключалась в неуверенности болгар, к какому из двух мимических
кодов, своему собственному или же местному, прибегает в каждом отдельном случае их
русский собеседник.
Приведем еще несколько примеров несовпадения «русских» и «иностранных» жестов.
Русские, расставаясь, машут рукой (как, кстати, и люди других национальностей, напри-
мер, англичане или итальянцы), обращая ладонь от себя и раскачивая ее вперед и назад,
а англичане раскачивают ее из стороны в сторону, в то время как итальянцы обращают ла-
донь к себе и раскачивают ее вперед и назад. Итальянский жест по-русски означает «идите
сюда», поэтому легко понять, каким образом возникают недоразумения.
Русский школьник или студент, желающий выступить на занятии, поднимает руку,
вытянув кисть; у немцев поднимают два пальца. Русские студенты, если хотят выразить
одобрение преподавателю, блестяще прочитавшему лекцию, начинают аплодировать; запад-
ноевропейские студенты в той же ситуации стучат косточками пальцев по столу. В Индии
и в некоторых других азиатских странах знакомые при встрече складывают руки лодочкой,
прижимая их к груди, и слегка наклоняют вперед голову, а не здороваются за руку. Говоря
о себе, европеец показывает рукой на грудь, а японец — на нос. Китаец или японец, рас-
сказывая о постигшем его несчастье, улыбается, чтобы «слушатели не расстраивались»;
в европейском культурном ареале этого не делают.
Некоторые «иностранные» жесты просто не имеют у нас эквивалентов. Например,
американский жест победы не имеет у нас никакого соответствия. Не имеет соответствия
и жест, известный в США, обозначающий нечто вроде «удачи тебе», «будь здоров». Ха-
рактерно, что жесты, не имеющие эквивалентов, как правило, интерпретируются неверно:
скажем, жест может восприниматься как жест угрозы, а не доброго расположения духа,
т. е. в прямо противоположном смысле.
В методологическом плане чрезвычайно важно учитывать следующее. По словам фран-
цузского семасиолога А. Греймаса, которые мы приводим в изложении Т.М. Николаевой,
следует различать «практическое» и «мифическое» значение жестов. Так, в «практической»
интерпретации о человеке, наклонившем голову вперед и выдвинувшем также верхнюю
часть корпуса, можно сказать, что «он наклоняется», на «мифическом» же уровне — что
он «здоровается». Не станем спорить относительно пригодности терминов, которыми
пользуется А. Греймас (хотя они отягощены оттенками значения, препятствующими их
нейтральному пониманию): часто случается, что иностранец, попадающий в условия новой
для него культуры, бывает способен только к «практическому» пониманию жестов, тогда
как коммуникация возможна только при условии «мифического» истолкования.
Кроме жестов, несущих определенную смысловую нагрузку, имеются жесты, сопровож-
дающие речь, но неспособные заменять речевые высказывания. Они не несут конкретной
речевой информации, но передают определенные сведения о говорящем; в частности, если
человек говорит по-русски, а жестикулирует по-итальянски, то, хотя содержание его речи