Откуда берутся эти хлебниковские водопады, зачем они помещаются в стеклянные
дома? Известно, что Хлебников рассматривал дома как аналоги книг, но книг,
предназначенных не для индивидуального, разъединяющего чтения, а именно как книг
некоего "соборного", общинного восприятия. В "Либедии будущего" он воображает
"небокниги" - "высокие белые стены, похожие на белые книги". На них "световое стекло"
пишет "теневыми глаголами"10. Но дома это не просто огромные книги, в своей
конструкции они имитируют пространственный образ звука. Известно, что Хлебников
соотносил звуки с динамическими пространственными образами. Например,
"...Ч означает пустоту одного тела, заполненную объемом другого тела, так что
отрицательный объем первого тела точно равен положительному объему второго. Это
полый двумерный мир, служащий оболочкой трехмерному телу - в пределе"11.
Поэтому звук Ч, по мнению Хлебникова, нужно понимать как эквивалент
пространственной формы. Поэт предлагал изображать его в виде чаши12.
Но в архитектурной фантазии "Мы и дома" появляется стеклянный "дом-чаша", который
есть не что иное, как архитектурное, застывшее выражение той же формы, которая
заключена в звуке Ч. Отсюда характерное заявление о том, что дома будущего являются
"азбукой согласных из железа и гласных из стекла"13. В том же тексте "Мы и дома"
Хлебников уподобляет город стихотворению, в котором вещество чередуется с пустотой,
как ударные и неударные слоги в стихе. Конструирование дома понимается им как
обливание абрисом некой умозрительной пространственной и одновременно квази-
звуковой формы. Например: "Точно змея, плывущая по морю, высоко поднявшая свою
голову, по воздуху грудью плывет здание, похожее на перевернутое Гэ"14. При этом "Г
значит наи-
__________
10 Там же, с. 614. 11 Там же, с. 621.
12 Там же, с. 623. В "Нашей основе" Хлебников определяет Ч как "одно тело в оболочке
другого" и разъясняет: "Если собрать слова на Ч: чулок, чеботы, черевики, чувяк, чуни,
чуп<а>ки, чехол и чаша, чара, чан, челок, череп, чахотка, чучело, - то видим, что все эти
слова встречаются в точке следующего образа. Будет ли это чулок или чаша, в обоих
случаях объем одного тела (ноги или воды) пополняет пустоту другого тела, служащего
ему поверхностью". - Там же, с. 628.
13 Там же, с. 595.
14 Там же, с. 566.
176
большие колебания, вершина которых направлена поперек движения, вытянутые вдоль
луча движения. Движения предельной вышины"15.
Водопад в этой утопии естественно выполняет собственную пространственно-звуковую
функцию, а именно он выражает некую соотносимую со звуком форму С достаточной
уверенностью эту форму можно соотнести с пространственным эквивалентом буквы В.
Хлебников пишет "Мне Вэ кажется в виде круга и точки в нем"16. "В на всех языках
значит вращение одной точки кругом другой или по целому кругу или по части его, дуге,
вверх и назад"17. Хлебников не случайно помещает водопад в дом-трубу, потому что
самой своей формой труба (эквивалент звука Тэ) соотносится с пространственной
фигурой "Вэ": "...Т означает направление, где неподвижная точка создала отсутствие
движения среди множества движений в том же направлении, отрицательный путь и его
направление за неподвижной точкой"18.
Любопытно, что в обоих случаях речь идет о неком отсутствии движения и движении
назад, как бы противодвижении. Водопад и являет странное зрелище постоянного
движения, которое одновременно оказывается своего рода противодвижением,
сохраняющим постоянство, почти неподвижность формы. Интерес к водопаду, вероятно,
объясняется у Хлебникова его повышенным интересом к движению против