Зигварт Х. Логика. Том 1. Учение о суждении, понятии и выводе

Подождите немного. Документ загружается.

231

ZAE`H, Y. 1. BD]H¬ _HXY

раз замерзнет, другой раз высохнет. Наше мышление, преобразую-

щее будущее, колеблется туда и сюда среди различных предикатов.

Конечно, какие из этих предикатов действительно проявятся в оп-

ределенный момент времени

—

это зависит не от собственного реше-

ния вещи, а определено необходимостью. Или просто необходимо-

стью ее собственной сущности, которая предписывает определенное

развитие через различные стадии, и тогда вещь должна стать всем

тем, чем она может стать, и только различие времени вынуждает обо-

значать будущее не как сущее, а как предположенное только в воз-

можности. Или это определено общей необходимостью сущности

и обстоятельств. А так как мы не знаем многообразных комбинаций

обстоятельств и их сменяющегося течения или, отвлекаясь от них,

сопоставляем временно последовательное, объединяя это в мыслях,

то вещь противостоит нам как свободное существо, будущих реше-

ний которого мы не знаем; так что ее действительные состояния вы-

ступают перед нами как проявления его произвола или прихоти.

Первый способ рассмотрения имеет силу по отношению к цело-

му мира, поскольку мы мыслим его независимо от свободы; в нем

кроется всё основание к тому, что будет и произойдет в будущем,

но что не является еще действительным. Это есть полная возмож-

ность, potential в точном смысле.

Второй способ рассмотрения имеет силу по отношению к единич-

ному, которое стоит в связи мира и существенное развитие которого

определено обстоятельствами и со стороны обстоятельств же встре-

чает себе препятствия. Поскольку оно содержит в себе частичное ос-

нование того, что будет, ему принадлежит простая возможность бу-

дущих состояний. Так, семени принадлежит возможность стать рас-

тением.

Впрочем, вполне объективное и реальное значение это «иметь

возможность, быть в состоянии» имеет лишь там, где мы уверены,

что при определенных обстоятельствах предикат действительно на-

ступит, так как от природы субъекта зависит круг тех предикатов,

которые он примет при различных обстоятельствах. В общем, мы

от прошлого опыта заимствуем свое познание того, чем может быть

вещь при различных обстоятельствах. Но мы имеем в виду высказать

достоверное познание, когда мы говорим, что может произойти за-

тмение Луны.

. Особенно ясным становится этот смысл «иметь возможность, быть

в состоянии» там, где о своих субъектах мы говорим в общем. «Вода

может замерзнуть и испариться», «железо может быть расплавлено»,

232

FDEXYZ[ \EA]HDY

«поваренная соль растворяется в воде» и т. д. содержат совершен-

но определенные и положительные высказывания, которые имеют

в виду коснуться какого-либо свойства этих субъектов. Да и нет ино-

го пути высказать общим образом изменяющиеся свойства, как, ми-

нуя самый субъект, перейти к условиям и причинам, которые опре-

деляют сменяющиеся состояния. Когда я изолирую представление

о какой-либо вещи, мысленно отрешаю его от условий существова-

ния, под которыми всегда стоит действительное, и удерживаю его

само по себе, то прежде всего у вещи остаются лишь те свойства, ка-

кие не могут быть отделены от нее, так как они суть существенные

свойства. Но пробегая круг тех изменений, какие могут и должны на-

ступить при сменяющихся отношениях, и относя их только к мысли-

мой в качестве общей вещи, мысль при помощи выражений, обозна-

чающих «иметь возможность, быть в состоянии, способность и т. д.»,

переносит в субъект устойчивое основание также и сменяющегося.

Но основание это само по себе недостаточно, чтобы создать действи-

тельность, а должно ожидать себе восполнения со стороны обстоя-

тельств. Но чем больше все познаваемые свойства вещей разлага-

ются на отношения к другим, тем больше мы в состоянии их неиз-

меняющееся качество выразить только при помощи того, чем они

могут быть при сменяющихся обстоятельствах.

Совершенно аналогичными являются суждения возможности, ко-

торые высказывают допустимость дальнейших детерминаций в об-

щем представлении. То, что там распадается на временный ряд по-

следовательных состояний,

—

это расщепляется здесь на несколько

представлений, содержащих общий элемент; но этот последний, что-

бы согласоваться с определенной вещью или вообще чтобы иметь

возможность быть представляемым в качестве единичного, нуждает-

ся в дальнейшем определении. «Треугольник может быть остроуголь-

ным, прямоугольным, тупоугольным». С теми определениями, какие

я мыслю при слове «треугольник», еще не дано никакой наглядной

фигуры. Чтобы представить себе такую фигуру,

—

для этого требует-

ся определенное отношение сторон и углов, и в то время как я пыта-

юсь конструировать различные определения или стараюсь припом-

нить их, общее представление предлагает мне выбор между различ-

ными ближайшими определениями. С теми свойствами животного,

какие составляют содержание представления «лошадь», необходи-

мо связан определенный цвет. «Лошадь может быть вороной, белой,

гнедой и т. д.» Поскольку дело идет только о содержании моего пред-

ставления, эти суждения суть совершенно определенные высказы-

вания относительно многообразия различий. Поскольку они хотят

233

ZAE`H, Y. 1. BD]H¬ _HXY

говорить о природе сущего, они точно так же выражают реальную

возможность, которая связывает с организацией определенного жи-

вотного смену цвета. Лишь будучи применено к определенному еди-

ничному, суждение приобретает проблематическое значение неведе-

ния. О чем я просто знаю, что оно есть лошадь,

—

относительно это-

го я не могу утверждать, что оно вороное, белое и т. д. О чем я просто

знаю, что оно есть треугольник,

—

относительно этого я не знаю, пря-

моугольное оно или нет.

Это суждение «А может быть В» и т. д., там, где речь идет о пред-

ставляемом в качестве общего субъекте, есть адекватное выражение

так называемого частного суждения.

. По смыслу рассмотренных до сих пор суждений, даже если они ка-

саются единичного, вытекает, что они хотят быть безусловно значи-

мыми, и свою значимость они не ограничивают определенным мо-

ментом времени. Иной смысл приобретает возможность и «иметь

возможность, быть в состоянии» там, где речь идет об единичном

случае, и высказывается то, что сегодня и здесь может быть и мо-

жет произойти. Когда говорят: «сегодня ночью может быть мо-

роз», «больной может быть спасен», «ответ может прибыть сего-

дня» и т. д.,

—

то в этом случае наше мышление, изолируя свой субъект,

не обдумывает будущего; но оно обдумывает его, напротив, тогда, ко-

гда обозревает имеющиеся налицо обстоятельства и на этом основа-

нии старается наперед высчитать результат. Но недостаток знания

—

все равно, всех обстоятельств или точных законов, по которым они

действуют

—

возбраняет делать это точное предсказание; и суждения

имеют лишь такой смысл: больной будет спасен, если будет применен

правильный способ лечения, если не наступит никакое неожидан-

ное расстройство и т. д. Следовательно, одна часть условий, от кото-

рых зависит фактический результат, известна и лежит в основе суж-

дения; и в то время как круг известных и достоверных условий оце-

нивается по сравнению с неизвестными и недостоверными

—

в это

время начинается вычисление вероятности того, что мы обознача-

ем как возможное. Но ведь возможным оно является для нас только

благодаря нашему неведению, и тем самым суждения эти совершенно

незаметно приводят к тем, которые высказывают просто субъектив-

ную невозможность решения. В то время как кажется, что суждения

эти занимаются вещами, они в действительности занимаются только

мерой нашего познания вещей и являются выражением резиньяции

нашего ограниченного знания. Это становится совершенно ясным

там, где в совершенно тех же самых выражениях высказывается воз-

234

FDEXYZ[ \EA]HDY

можность относительно уже существующего и прошлого. Когда исто-

рик хочет выяснить факт на основании разбросанных или противо-

речивых преданий или когда судья, производя освидетельствование

на месте, хочет на основании следов преступления выяснить точные

обстоятельства дела, то здесь оказываются различные комбинации,

которые являются возможными. Оно могло произойти так, могло

произойти и иначе. Эта возможность есть выражение субъективной

нерешительности; и ее значение кроется в отвержении окончатель-

ного решения в противоположном смысле. Если обвиняемый может

быть невиновен вопреки изобличающим уликам, то ведь это означа-

ет лишь то, что улики недостаточны для того, чтобы доказать вину;

что суждение «он невиновен» не необходимо, следовательно, также

невозможно; но о возможности в объективном смысле нет речи, так

как объективно уже абсолютно решено, утверждение или отрицание

соответствует обстоятельствам дела.

Но утверждение, что то-то и то-то возможно, является тем бо-

лее пустым и малоценным, чем больше объем нашего неведения,

чем меньше положительных оснований мы можем указать, которые

создают предположенное. Если говорят, что самопроизвольное заро-

ждение возможно, то это верно постольку, поскольку мы не можем

доказать, что оно невозможно. Но в известном нам порядке приро-

ды все основания говорят против этого, и указанная возможность

кроется лишь в тех неведомых пространствах, куда еще не проник-

ло наше знание.

. Только в этой субъективной области имеет силу, что возможным

является то, что не содержит никакого противоречия, соотноситель-

но не приводит ни к какому противоречию. Так как всякая приня-

тая в качестве возможной гипотеза тотчас же уничтожается, раз она

вступает в противоречие с положением, которое признано значи-

мым,

—

то она может оставаться в качестве допущения лишь до тех

пор, пока не познано противоречие против какой-либо значимой ис-

тины, т. е. пока не доказана ее противоположность. Но эта непро-

тиворечивость не имеет совершенно никакого отношения к тому,

что реально может иметь место.

. Однако еще в ином смысле пытались сделать непротиворечивость

критерием возможности

—

прежде всего там, где речь идет не о воз-

можности быть тем-то и тем-то, а о возможности бытия вообще.

В этом смысле понимал возможное прежде всего Лейбниц: «Это есть

то, что мыслимо (concevable), так как оно не содержит никакого про-

235

ZAE`H, Y. 1. BD]H¬ _HXY

тиворечия». В этом смысле он требовал доказательства возможности

Бога, прежде чем доказать его существование. Однако это определе-

ние является совершенно пустым, так как сперва надо было бы уста-

новить, что, будучи мыслимо как определение одной и той же вещи,

противоречит себе и что не противоречит (§ 22). И кроме того, что-

бы обеспечить этому абстрактному определению его отношение

к реальности, Лейбниц должен еще сперва постулировать положе-

ние, что все возможное требует существования и существует, следо-

вательно, если ничто ему не препятствует

⁶⁸

. Против этого форсиро-

ванного перехода из просто мыслимого к тому, относительно чего

мы должны быть в состоянии утверждать возможность, что оно есть,

и направляется критика Канта (Постулаты эмпирического мышле-

ния вообще), которая ограничивает понятие возможного отношени-

ем к формальным условиям опыта. Однако и Кант оставляет для это-

го понятия еще слишком большое место, поскольку он все же хочет

употреблять его в том же смысле, как и Лейбниц,

—

в качестве преди-

ката относительно вещей. В противоположность этому и здесь не-

обходимо установить, что возможность может утверждаться всегда

только относительно высказанного в суждении; всякая возможность,

следовательно, точно так же как и всякая необходимость, носит ги-

потетический характер и предполагает уже сущее. Если должно быть

возможно, что нечто есть,

—

то утверждение это, если оно притязует

на реальную значимость, имеет смысл лишь тогда, когда оно указы-

вает силу, способную произвести вещь, и показывает, что существую-

щий мировой строй не заявляет против этого никакого безусловно-

го протеста. Только этим возможная вещь различается от возможного

представления или от возможного понятия. Абсолютная возмож-

ность уничтожает себя самое.

. В особенном отношении возможное стоит к отрицанию.

Кажется само собою понятным, что вместе с возможностью,

что А есть В, утверждается в то же время и возможность, что А не есть

В. Ибо просто возможное благодаря тому именно и противостоит не-

обходимому, что оно может также и не наступить. Однако если при-

смотреться ближе, то положение, что наряду со всяким «А potest esse

В» имеется равнозначимое суждение «А potest non esse В», терпит су-

щественные ограничения, если мы хотим двигаться в области испол-

ненных смысла высказываний, а не пустых формул.

Там именно, где объединяющее мышление предицирует относи-

тельно изменяющегося, способного к развитию и извне определи-

мого в качестве возможных его различные фазы,

—

там утверждение,

236

FDEXYZ[ \EA]HDY

признающее возможным также и отрицание, не имеет никакого

смысла или их противопоставление изменяет смысл первоначаль-

ного суждения. «Поваренная соль может растворяться в воде»

—

это

хочет высказать известное свойство поваренной соли. Что долж-

но наряду с этим значить суждение «Возможно, что поваренная

соль не растворяется в воде»? «Пара мышей может в течение не-

многих лет иметь целые миллионы потомков»

—

это хочет высказать

меру способности к размножению и тем самым органический закон.

Что должно, напротив, означать суждение «пара мышей может также

не иметь этих миллионов потомков»? Там, где положительное утвер-

ждение прямо изолирует свой субъект от сменяющихся условий,

—

там не имеет никакого смысла поворачивать эти последние против

него и вместе с тем становиться на точку зрения многообразия дей-

ствительно совершающегося процесса.

Но там, где речь идет об отдельном случае во временно значимых

суждениях,

—

там с одинаковым смыслом выступает наряду с тем воз-

можность небытия. «Ответ может еще сегодня прибыть, но он мо-

жет также прибыть лишь завтра или совсем даже не прибыть», «се-

годня ночью может быть мороз, но мороза может также и не быть».

То, на чем основывается отрицание,

—

это есть предпосылка, что на-

ряду с известными отношениями, которые могли бы произвести ре-

зультат, могут быть также и другие отношения, которые уничтожают

его или препятствуют ему,

—

медлительность пишущего или доставки

в первом случае, наступление более теплого воздушного течения

—

во втором. Это отношение между причинами, создающими результат,

и причинами, уничтожающими его и препятствующими ему, предпо-

лагается там, где возможности бытия и небытия противостоят друг

другу как равноправные суждения. Но основанием для этого служит

лишь наше неведение относительно того, какие причины в дейст-

вительности имеются налицо и действуют

—

благоприятствующие

или оказывающие препятствие.

То же самое имеет место там, где родовое понятие ставится в от-

ношение к исключающим специальным определениям: «треугольник

может быть равносторонним и не равносторонним»

—

если только

я знаю, что это треугольник, то я не имею никакого основания утвер-

ждать или отрицать равносторонность; общее понятие оставляет от-

крытыми обе возможности.

. Но отрицание возможности приводит к необходимости, отрица-

ние необходимости

—

к возможности.

а. Возможно, что А есть В

—

противоречит

237

ZAE`H, Y. 1. BD]H¬ _HXY

Невозможно, чтобы А было В, и это равно

Необходимо, что А не есть В.

b. Необходимо, что А есть В

—

противоречит

Не необходимо, чтобы А было В, и это равно

Возможно, что А не есть В.

Таким образом, возникает двойной антифазис (противоречие),

который идет параллельно двойному антифазису общеутвердитель-

ного и частноотрицательного, и общеотрицательного и частноутвер-

дительного суждения.

Но как и там, необходимо строго следить за тем, чтобы проти-

воречивые суждения истолковывались в одинаковом смысле, дабы

не последовало чего-либо бессмысленного.

Они обладают значимостью, когда «возможный» и «необходимый»

употребляются в субъективном логическом смысле относительно ги-

потезы «А есть В». Если гипотеза «А есть В» возможна, то это проис-

ходит именно потому, что невозможно ее отрицание «А не есть В»,

т. е. что я не имею никакого основания к этому отрицанию.

Равным образом они имеют силу и тогда, когда в отношении мыс-

лимых общими субъектов речь идет о существенной необходимости

известных определений или о реальной возможности противополож-

ных предикатов. «Необходимо, что прямоугольный четырехугольник

имеет равные диагонали» уничтожает возможность неравных диаго-

налей. Возможность, что углекислота становится твердой, уничтожа-

ет необходимость газообразного состояния.

Они имеют силу, наконец, относительно утверждений о единич-

ном в его сменяющихся отношениях. Если возможно, что сегодня

ночью не будет мороза, то я тем самым оспариваю утверждение того,

кто предсказывает как необходимое наступление мороза. Но я могу

только оспаривать, что он имеет достаточные основания для своего

предсказания, но не то, что мороз, если он действительно наступает

теперь, был объективно необходим.

Равным образом общая выраженная в понятии возможность,

что вода бывает твердой, не может быть обращена против той необ-

ходимости, что эта вода теперь жидкая. Случайность конечных ве-

щей или процессов, т. е. выраженная в понятии возможность их не-

бытия, не может быть обращена против необходимости их бытия

при данных условиях.

. Если оглянуться назад, на весь ряд исследований, к каким нас при-

вели понятия возможного и необходимого, то функция суждения

двояким образом получила здесь дальнейшее развитие. С одной сто-

FDEXYZ[ \EA]HDY

роны, благодаря опосредствованному акту суждения определенно от-

граничились друг от друга те стадии образования суждений, кото-

рые непосредственным суждением пробегаются в один прием. Про-

стая попытка к суждению

—

вопрос возник, и он привел к рефлексии

над отношением судящего субъекта к этому вопросу, а благодаря про-

тивоположности вопроса и решения выявился на свет интимнейший

и существеннейший смысл всякого акта суждения

—

необходимость.

С другой стороны, акт суждения сделал дальнейший шаг благодаря

тому, что вместо отдельных простых субъектов или известного числа

таковых высказанное в самом суждении реальное единство субъекта

и предиката стало предметом новых предикатов, прежде всего «не-

обходимого» и «возможного». Тем самым обнаружились новые кате-

гории, которые постольку стоят над ранее найденными, поскольку

они имеют своей основой эти последние и ставят их во взаимное от-

ношение, и именно поэтому они делают познаваемым не только еди-

ничное, но также и его связь. Тем самым они противопоставляют по-

ложительный контраст простому отрицанию, которое равным обра-

зом имеет отношение к носящему характер суждения синтезу.

Таким образом, путь мышления, как мы его познаем, таков: от про-

стой попытки, от гипотезы, возможного проникнуть к необходимо-

му. Тем самым получают свое собственное значение и те более опре-

деленные формы, которые обыкновенно соподчиняются суждению,

высказывающему или отрицающему определенный предикат отно-

сительно субъекта,

—

условное и разделительное суждение. Первое

есть чистое выражение необходимости, второе

—

исчерпывающее

выражение для исключающих друг друга возможностей. Первое ста-

вить возможное в необходимую связь и ограничивает с этой сторо-

ны область возможности необходимостью; это последнее приготов-

ляет тот путь, каким возможно

—

через отрицание определенных воз-

можностей

—

достигнуть необходимости одной из них.

239

ZYaB XBaGZI

УСЛОВНОЕ

РАЗДЕЛИТЕЛЬНОЕ

СУЖДЕНИЕ

Обыкновение новейшей логики подразделять суждения с точки

зрения так называемого отношения на категорические («А есть В »,

«А не есть В »), условные («если есть А, то есть В ») и разделительные

(«А есть или В, или С ») не является ни первоначальным, ни его

нельзя обосновать каким-либо образом в качестве исчерпывающей

классификации форм суждения

⁶⁹

. Если иметь в виду содержание ут-

верждения, то категорическое и условное, условное и разделитель-

ное суждения многократно являются лишь грамматически различ-

ными выражениями одной и той же мысли. Если придерживаться

грамматического выражения, то условная и разделительная формы

суждения уже потому не могут быть соподчиненными видами формы

суждения вообще, что они заключают в себе категорическую форму

суждения. Но если подчеркивать эту последнюю точку зрения и про-

стым суждениям противопоставлять сложные, которые граммати-

чески являются как соединения предложений, то наряду с условным

и разделительным суждением имеется еще целый ряд других соеди-

нений предложений, относительно которых является тогда непонят-

ным, на каком праве логика исключает их.

Действительно, долгое время логика по примеру стоиков проти-

вопоставляла простому суждению, выражаемому в одном предложе-

нии, суждение сложное; и эта

—

в особенности со времени Канта

—

по-

забытая традиция вновь была восстановлена в Новейшее время, на-

пример, Ибервегом.

Исследование, которое прежде всего хочет анализировать дейст-

вительный акт суждения и поэтому в качестве ближайшего объек-

та наследования находит грамматическое выражение,

—

такое иссле-

дование не может миновать того, чтобы прежде всего вновь не вер-

нуться к указанному выше более старому обыкновению. Тем более

что относительно условного суждения возникла масса недоразуме-

ний, в особенности вследствие недостаточного внимания к логиче-

ском значению грамматических форм.

240

FDEXYZ[ \EA]HDY

i. DH\E_CB ]Ea XZBaECBCE¬ DBaZ±BCEI

E EF ZAE_BX`ZB \CH_BCEB

§ 35

Когда выступают такие формы речи, в которых при помощи частиц,

союзов и относительных местоимений соединяются различные предложе-

ния, то происходит это или так, что полные предложения, которые, бу-

дучи понятны сами по себе, высказывают определенное суждение,

ставятся в отношение к другим; или так, что одно предложение стано-

вится нераздельной составной частью другого предложения.

В первом случае отношение является просто грамматическим,

как у относительных предложений, или оно выражает субъективное

и индивидуальное отношение, в каком высказывания стоят для говоря-

щего, или оно имеет ценность собственного суждения, предикат кото-

рого указывает или логическое отношение выраженных при посредст-

ве предложений синтезов, или отношение высказанного в предложени-

ях (состояний, процессов и т. д., которые выражаются при помощи

предложений).

Во втором случае делается высказывание или относительно само-

го грамматически зависимого суждения при посредстве модальных

предикатов отношения, или относительно выраженного в суждении.

. Наиболее простым и легче всего поддающимся анализу видом со-

единения предложений является тот, когда два предложения, из ко-

торых каждое, будучи само по себе понятно, выражает самостоя-

тельное и само по себе значимое суждение; кроме того, ставятся

еще в такое отношение друг к другу, посредством которого должно

быть выражено больше, нежели выражается через простое высказы-

вание одного предложения вслед за другим. Грамматическим средст-

вом создать это отношение служат частицы; и речь идет о значении

этих последних.

a) Что частица «и», как и все равноценные ей выражения, прямо

не в состоянии дать ничего, кроме как высказать, что говорящий те-

перь именно объединяет в своем сознании оба суждения,

—

это мы

уже видели раньше. И так как этот субъективный факт констати-

руется уже тем, что один и тот же высказывает оба предложения,

—

то сами по себе эти просто соединительные частицы не обладают

объективным значением, хотя они и могут брать на себя функцию

указывать соответствующую последовательность в изображенном