Зигварт Х. Логика. Том 1. Учение о суждении, понятии и выводе

Подождите немного. Документ загружается.

241

ZAE`H, Y. 1. BD]H¬ _HXY

объекте (следовательно, например, временную последовательность

в повествовании). Они не обладают, следовательно, ценностью су-

ждения.

b) Точно так же и противительные частицы не могут иметь значе-

ния знаков определенного объективного высказывания. В диалоге

они, конечно, часто обращаются против высказанного положения,

чтобы противопоставить ему возражение, ограничение или опро-

вержение. Но они все же не обладают силой для его отрицания, ибо

столь же часто они лишь отвергают то, что могло бы быть из него

выведено или предположено путем какой-либо комбинации. Но бу-

дучи применяемы в речи одного человека, они, с одной стороны,

имеют ту же самую функцию противостать, например, чему-либо

ожидаемому; с другой стороны, они вводят лишь нечто так или ина-

че контрастирующее или неожиданное, утвердительное предложе-

ние после отрицательного или, наоборот, какой-либо неожиданный

предикат.

В то время как, следовательно, отрицание уничтожает определен-

но высказанное утверждение, противительные частицы часто загодя

обращаются против невысказанных и просто как возможные предпо-

ложенных комбинаций; высказываемое ими отрицание не является

поэтому определенным, которое можно было бы фиксировать в ка-

ком-либо собственном суждении.

с) Иначе обстоит дело с так называемыми причинными частица-

ми и частицами, выражающими следствие. Ибо эти последние утвер-

ждают

—

там, где они указывают логическое отношение суждений,

—

что одно суждение есть логическое основание, соотносительно след-

ствие другого. А там, где они хотят коснуться отношения, высказанного

в суждении, они утверждают, что утверждаемое в одном суждении есть

реальное основание, соотносительно реальное следствие утверждае-

мого в другом суждении. Они создают, следовательно, отношение ло-

гически или реально необходимой связи и постольку эквивалентны

собственному определенному суждению. «Становится холодно, ибо

термометр падает», «становится холодно, поэтому термометр пада-

ет»

—

каждое составляет три полных суждения: «становится холодно

—

термометр падает»

—

первое суждение получено путем умозаключе-

ния из этого; «становится холодно

—

термометр падает»

—

указанное

изменение есть причина этого изменения.

d) К причинным частицам, которые высказывают реальную не-

обходимость, примыкают все те определения, которые выражают

реальные отношения высказанных в предложениях состояний, собы-

тий и т. д.; так, в особенности временные отношения рассказанно-

242

FDEXYZ[ \EA]HDY

го, одновременность, последовательность и т. д. и местные отноше-

ния. Также и они заменяют собой определенные суждения отноше-

ния и могут быть выражены с помощью таковых.

е) Под именем изъяснительных (exponibel) суждений прежняя ло-

гика приводила такие суждения, которые, по-видимому, представляя

собой одно-единственное высказывание, в действительности содер-

жат несколько суждений. Сюда принадлежат прежде всего суждения

с ограничительными словами «только», «лишь», «единственно» и т. д.

«Только мудрый счастлив» говорит, во-первых, что мудрец счастлив,

а затем то, что кто не мудр, тот не есть счастлив, или что все счаст-

ливые суть мудрые.

. Грамматика различает соединения соподчиненных и подчиненных

предложений. Однако различие это в такой всеобщности не схва-

тывает никакой существенной разницы в мысли. Ибо хотя грамма-

тическая форма, по-видимому, означает, что говорящего интересует

утверждение главного предложения и что зависимые предложения

приводятся только ради этого последнего, не для того, чтобы уста-

новить их теперь, а лишь для того, чтобы напомнить о них как уже

обладающих значимостью,

—

однако живая речь не удержала стро-

го этого различия соподчиненных и подчиненных предложений,

но в том же самом смысле употребляет как союзы, так и соподчиняю-

щие частицы; самое большее

—

тут имеется легкое различие в субъек-

тивном подчеркивании отдельных членов, но различие это не име-

ет объективного значения для самого высказанного. То же самое от-

ношение, которое обозначается частицей «ибо», выражается также

при помощи «так как». То же самое отношение, которое выражает-

ся посредством «вместе с тем», может обозначаться и посредством

«в то время как».

Так, в особенности значение относительного соединения представля-

ет собой многообразные оттенки. Там, где относительные местоиме-

ния примыкают к само по себе уже определенному слову,

—

там усло-

вием их применимости служит лишь то, что относительно какой-ли-

бо составной части высказывания может быть сделано дальнейшее

высказывание; при этом относительное местоимение, освобождая

от прямого повторения определенно обозначающего слова, позволя-

ет еще яснее проявиться этому тождеству, нежели это могло бы про-

изойти благодаря простой постановке рядом. Но оба высказывания,

которые относительное местоимение соединяет, таким образом, одно

с другим, стоят в самых различных отношениях. Самое решительное

подчинение находит себе место там, где относительное предложение

243

ZAE`H, Y. 1. BD]H¬ _HXY

служит лишь для того, чтобы при помощи воспоминания об извест-

ном сделать еще более заметным какой-либо элемент главного предло-

жения, и следовательно, то высказывание, которое вводится им, вовсе

не обладает самостоятельной ценностью; напротив, оно эквивалент-

но атрибутивному прилагательному или приложению и т. п. Совер-

шенное приравнивание имеет место там, где относительное предло-

жение вводит какое-либо самостоятельное и новое утверждение (чаще

всего в латинском языке). Но относительное местоимение не может

заменять собой при этом собственного суждения; все, что высказыва-

ется, высказывается в обоих предложениях, которые оно связывает;

его функция носит лишь грамматический характер

—

установить тож-

дество грамматического обозначения. «А, которое есть В, есть С»

—

это

высказывает только, что А есть В и А есть С; оно не оставляет лишь ни-

какого сомнения относительно того, что А одного предложения есть

то же самое А, как и А другого предложения.

Совершенно другую функцию выполняют относительные предло-

жения там, где с их помощью какой-либо первоначально сам по себе

неопределенный элемент предложения становится определенным,

где, следовательно, они выступают как часть обозначения субъекта

и предиката, где более общее обозначение они ограничивают опреде-

ленной областью

—

где, следовательно, они являются ограничительны-

ми (determinierend). Суждение «Те люди, которые живут в холодных

климатах, нуждаются в более изобильной пище» указывает при по-

мощи относительного предложения лишь на субъекте, подобно тому

как в других случаях это делает ограничительное (determinierendes)

прилагательное

—

«упругие тела отталкивают удар» и т. д. Так, про-

стое обозначение может быть описано при помощи более опреде-

ленного слова через посредство относительного предложения. «Те

параллелограммы, которые являются прямоугольными и равносто-

ронними» означает то же, что «квадраты».

Сюда примыкают неопределенные относительные местоимения («кто»

и «что»), которые не могут выразить ничего иного, кроме того, что те

субъекты, относительно которых имеет силу один предикат, имеют

также и другой предикат, так что выражение благодаря этому стано-

вится эквивалентным общему сужению, и притом оно может, разу-

меется, как в эмпирической, так и в безусловной всеобщности. Как,

обратно, всякое общее суждение может выражаться в такой фор-

ме. «Человек смертен», «все люди смертны», «то, что есть человек,

смертно»

—

тут всюду имеется в виду решительно одно и то же

—

необ-

ходимая сопринадлежность бытия смертным. Здесь лишь та разни-

ца, что форма «то, что есть человек, смертно» выполняет еще перед

244

FDEXYZ[ \EA]HDY

нашими глазами то наименование, которое в указанном «все люди»

мыслится как уже совершенное, и в связи с этим она оставляет не ре-

шенным, какое единичное может быть так наименовано и может ли

единичное так наименовываться. Тогда как формула «все люди» хотя

и не утверждает наличности своих субъектов, но все же предполага-

ет ее согласно обычному способу выражения.

Совершенно так же обстоит дело с если (= когда) и где в качест-

ве относительных союзов времени и места. Немецкий язык утра-

тил употребление «если» по отношению к определенному отдель-

ному моменту прошлого, как это сохранилось еще в английском язы-

ке. Это «если» употребляется прежде всего в применении к будущему

времени, и довольно часто ему бывает свойственна известная неоп-

ределенность и ненадежность относительно действительного насту-

пления будущего

—

хотя часто лишь в виде легкой тени; причем оно

не хочет выражать ничего иного, кроме того, что в то самое время,

когда случается одно, случится также и другое. («Если (когда) бьет

двенадцать часов, то начинается новый год»; «если (когда) закончит-

ся война, то мы вернемся назад».) Это временное «если» можно уз-

нать по тому, что в последующем предложении, в аподозисе, может

быть поставлено «тогда». Там, где оно стоит в качестве общего от-

носительного местоимения («всякий раз если», «всякий раз как»),

—

там опять-таки оно имеет в виду прямо не что иное, как всеобщность

сосуществования двух состояний или событий,

—

безразлично, будут

эти последние высказываться чисто эмпирически, как выражение

безызъятного восприятия, или просто вообще. («Если (когда) наста-

ют сумерки, летучие мыши начинают свой полет».) Но поскольку од-

новременное наступление двух событий в будущем или их безусловно

общее сосуществование могут быть утверждаемы лишь в том случае,

если они каким-либо образом необходимо связаны, постольку перво-

начальная временная частица распространяет свое значение на эту

необходимую связь и становится, таким образом, условным союзом

в условном суждении. Но об этом ниже. Тот же самый процесс про-

делывает общее «где».

. От предыдущих соединений необходимо отличать другие, в кото-

рых одно предложение как таковое становится составною частью друго-

го предложения

—

все равно, в качестве субъекта или в качестве пункта

отношения (объекта),

—

причем предложение это является или пред-

ставителем суждения, поскольку последнее мыслится или высказыва-

ется субъективно, или же представителем выраженного в суждении.

А это последнее в свою очередь может являться отчасти как просто

245

ZAE`H, Y. 1. BD]H¬ _HXY

мыслимое или допустимое, отчасти как нечто объективно и факти-

чески значимое.

а) Утверждения, составными частями которых являются предло-

жения, суть такие, в которых модальные предикаты отношения отно-

сятся к суждениям. Утверждения, что «известное суждение истинно»,

«ложно», «вероятно», «сомнительно», «возможно», «необходимо»;

утверждения, что «я верю в нечто», «отвергаю его», «оспариваю»,

«подвергаю сомнению»,

—

все они относятся к выраженной посредст-

вом предложения гипотезе, в которой дается ее отношение к моему

мышлению или к мышлению всех. К тому же классу принадлежат все

предложение цели. Если я что-либо делаю для того, чтобы произошло

нечто,

—

то цель здесь прежде всего установлена как моя мысль и ут-

верждение касается отношения представленного в форме суждения

результата к моему мышлению и зависящему от него хотению.

Так как всякому суждению как таковому необходимо принадлежат

определенные модальные отношения, то они всегда могут быть вы-

сказаны относительно него. Суждение «А есть В» истинно или необ-

ходимо, говорит не больше, нежели простое утверждение «А есть В».

«Я утверждаю», «я знаю», «я уверен, что А есть В»

—

точно так же лишь

прямо подчеркивают то, что содержится уже в простом утверждении

«А есть В» благодаря одному его установлению. Только всякая такая

форма превращает предложение «А есть В» в выражение просто мыс-

лимого суждения, в выражение гипотезы, и выполнение суждения

она переносит в модальный предикат.

b) Утверждения, составными частями которых являются выра-

женные в форме предложения состояния или события, различаются

лишь грамматической формой от тех, которые среди своих элемен-

тов имеют прилагательные или глагольные отвлеченные понятия.

Говорю ли я: «Бо льшая теплота лета зависит от более высокого стоя-

ния солнца»

—

или же я скажу: «То, что лето теплее, зависит от того,

что солнце стоит выше»

—

мысль в обоих случаях будет одна и та же.

Только предпосылкой этого высказывания служит, что относитель-

но того, что первоначально имеет своей задачей выражать суждение,

могут быть высказаны новые предикаты (ср. § 13).

. Из этого краткого обзора, который, впрочем, не претендует

на полноту, во всяком случае, видно, что многообразные грамма-

тические формы соединения предложений не обосновывают ни-

каких новых видов функции суждения, которые не имели бы мес-

та и в простых суждениях и не могли бы выражаться посредством

таковых; что их смысл всегда может быть выражен теми предика-

246

FDEXYZ[ \EA]HDY

тами, которые встречаются в простых высказываниях, и поэтому

логическая теория поступила совершенно правильно, предоставив

грамматике соединения предложений места, времени и т. д., кото-

рая рассматривает грамматическое выражение мысли. Выражение

«сложные суждения» совершенно ложно и злополучно. То, что сла-

гается из суждений, есть соединение суждений, но это соединение

в свою очередь не есть еще поэтому само суждение. Но там, где пред-

ложения суть составные части суждения, они не являются как тако-

вые суждениями, т. е. они не выполняются теперь как высказыва-

ния, а входит в новые суждения или в качестве гипотез, или как уже

готовые результаты акта суждения и тем самым как знаки выражен-

ного в суждении.

. Если логическая традиция из всех соединений предложений вы-

делила только так называемое условное и разделительное суждение,

то она руководилась в этом случае верным чувством, что во всех дру-

гих случаях дело идет о самых разнообразных определенных утвер-

ждениях, о приписывании определенных предикатов определенным

субъектам. Здесь же речь идет о таких высказываниях по поводу ги-

потез, которые непосредственно важны для конечной цели всякого

мышления, выражающейся в том, чтобы от субъективного прийти

к объективному, от возможного к необходимому, и поэтому облада-

ют совершенно универсальным значением для всех видов высказы-

вания. Так оно есть во всяком случае там, где определенное суждение

становится готовым не сразу, но где истина должна быть еще добыта

путем попыток, где оказывается необходимой рефлексия над ценно-

стью и значением гипотез. Таким образом, условное и разделитель-

ное суждения занимают место наряду с отрицанием, которое точно

так же является суждением по поводу какого-либо испробованного

суждения, и касаются той стадии мышления, какая лежит между во-

просом и решением.

ii. XZ]CZB X±aBCEB

§ 36

Условное суждение утверждает, что две гипотезы стоят друг к другу

в отношении основания и следствия; его предикатом служит «быть необхо-

димым следствием». «Если имеет силу А, то имеет силу и В » означает,

следовательно, «В есть необходимое следствие А ».

247

ZAE`H, Y. 1. BD]H¬ _HXY

. Обыкновенным выражением условного суждения, в котором его

смысл и его значение обнаруживается резче всего, является соедине-

ние предложений вида «если А есть В, то С есть D ». Или короче, беря

А и В в качестве знаков предложений, «если имеет силу А, то име-

ет силу и В », причем «если» берется не в его временном значении,

а в условном, равнозначащем с

ε"

и si.

. Грамматика обыкновенно обозначает такие предложения как услов-

ные предложения, причем она исходит из прежде всего, по-видимому,

напрашивающегося понимания, что дело идет здесь о значимости по-

следующего предложения, аподозиса. Эта последняя не может попросту

утверждаться, но она утверждается лишь при том предположении,

что значимостью обладает и предшествующее предложение, прота-

зис; целое, следовательно, было бы обусловленным утверждением аподо-

зиса ; следовательно, оно было бы высказыванием относительно субъ-

екта аподозиса

⁷⁰

. Однако так как аподозис не хочет быть утверждае-

мым прежде, чем мы не удостоверились относительно протазиса; так

как, следовательно, условное предложение является выражением не-

уверенности относительно обоих, оба, как выражаются, полагают-

ся проблематическими, или, как мы говорим, они выражают простые

гипотезы,

—

то, по-видимому, действительно, пока мы имеем в виду

оба предложения, совсем нет суждения в собственном смысле, т. е.

высказывания, которое утверждается как истинное и необходимое.

Тем более что имеются такие условные предложения, которые вы-

сказываются с явным сознанием ложности как протазиса, так и апо-

дозиса (si tacuisses, philosophus mansisses).

. Однако в таком соединении предложений, которое есть суждение

в собственном смысле, содержится ведь, как это впервые определенно

признали стоики

⁷¹

, утверждение; именно то утверждение, что между

протазисом и аподозисом имеется отношение основания к следствию,

что допущение протазиса делает необходимым допущение аподозиса;

что со значимостью протазиса неизбежно связана значимость аподо-

зиса. Это отношение необходимого следствия есть собственный предикат

условного суждения

⁷²

; протазис и аподозис суть те два соотноситель-

ных пункта, которые ставятся в это отношение. Для утверждения этой

необходимой связи далее совершенно безразлично, как обстоит дело

со значимостью протазиса и какие побочные мысли имеются у меня,

например, относительно ее истинности, вероятности, невероятности,

ложности. Точно так же как в простом суждении о мыслимом совер-

шенно безразлично, признаю я мыслимое как существующее, как воз-

248

FDEXYZ[ \EA]HDY

можно существующее или как простую фикцию. Этим объясняется,

что суждения с «если» кажутся то простым выражением неуверенности,

то простым выражением последовательности в действительном

⁷³

Ту же самую необходимость, какую условное суждение утверждает

относительно просто допущенных положений, утверждает и так на-

зываемое причинное соединение предложений в отношении к значи-

мым суждениям: «Так как А имеет силу, то имеет силу и В, и притом

в двояком направлении познавательного основания и реального ос-

нования». («Так как термометр поднимается, то становится теплее;

так как становится теплее, то поднимается термометр.»)

. Являются суждения, устанавливаемые как основание и следствие,

утвердительными или отрицательными, общими или единичными,

описательными или объяснительными

—

это, само собою разумеется,

решительно ничего не изменяет в сущности утверждения. И попыт-

ки установить в условном суждении различия количества и т. д. по-

коятся на смешении условных суждений с высказываниями относи-

тельно простых временных отношений или относительно какого-ли-

бо иного просто фактического стечения обстоятельств.

Такие суждения, как «Всякий раз, когда бьет двенадцать часов,

умирает несколько человек», и подобные никто не станет считать

условными. Особенно ясным становится смешение в тех суждени-

ях, какие хотели было превратить в частные условные: «В большин-

стве случаев, если стоит прекрасная погода, то барометр стоит вы-

соко», ибо там, где связь имеет место не безызъятно, она не может

быть необходимой. Такое суждение всегда может выражать лишь эм-

пирическое или какое-либо иное случайное стечение обстоятельств

в относительно большем или меньшем числе случаев. «Иногда, если

треугольник прямоугольный, он имеет два равных угла» высказы-

вает не что иное, как то, что бытие прямоугольным треугольником

совпадает иногда с равенством обоих других углов и не исключает

его: «если

—

иногда» связывает не основание и следствие, а совмест-

но встречающиеся свойства или процессы в тех же самых или в раз-

личных вещах, сосуществование которых утверждается лишь фак-

тически и об основании этого последнего ничего не высказывается.

(Ср. мое Programm, с. 45 и Vierteljahrsschr. f. wiss. Phil. 1, с. 109 и сл.).

. Главным образом, со времени Канта условное суждение стали

противопоставлять категорическому как особый соподчиненный

вид суждения, который различается различием логической функ-

ции; в категорическом суждении представления подчинены-де друг

249

ZAE`H, Y. 1. BD]H¬ _HXY

другу как предикат субъекту, в условном

—

как следствие основанию

(«Крит. ч. р.»

§ 9, 3*). Следствие, какое мыслится в условных сужде-

ниях, соответствует затем связке в категорических суждениях; оно

есть то самое, что придает различным представлениям единство. Та-

ким образом, логической функции условного суждения соответству-

ет затем категория причинности.

Однако все это разделение лишено ясности и уже потому непри-

годно, что представления, относящиеся друг к другу как субъект

и предикат, по кантовскому словоупотреблению, суть понятия, пред-

ставления, относящиеся друг к другу как основание и следствие, суть

суждения. Кантовское различение послужило затем поводом к даль-

нейшему учению, которого он, однако, сам не установил, а именно

что категорические суждения суть выражение отношения принад-

лежности, условные

—

выражение отношения причинности. Но уче-

ние это совершенно несостоятельно, если выражения «категориче-

ский» и «условный» брать в обыкновенном смысле. Суждение «Бог

есть причина мира» является несомненно категорическим в обыкно-

венном смысле и все же выражает причинное отношение. Суждение

«если душа материальна, то она протяженна» является гипотетиче-

ским и все же движется в одних только отношениях принадлежности.

Но если, отвлекаясь от грамматической формы, мы будем различать

суждения о качествах и об отношениях (как это делает, например,

Drobisch), то разделение это находит себе оправдание, если речь идет

о смысле определенных высказываний. Но настоящее условное суж-

дение вовсе не охватывается этим разделением, и оно может быть

лишь насильственно подведено под суждения об отношении, кото-

рые высказывают реальные отношения между вещами.

. В зависимости от характера высказываний, какие условное сужде-

ние ставит в отношение основания и следствия, различается и его

более определенный смысл. Там, где два положения, которые сами

по себе могли бы выражать безусловную значимость, связываются по-

средством «если

—

то»,

—

там утверждение попросту гласит, что тот,

кто принимает одно положение, должен принять также и другое.

«Если душа телесна, то она протяженна», «Если душа проста, то она

неуничтожима», «Если Бог всемогущ и благ, то мир совершенен»

—

тут

истинность аподозиса предполагается как необходимое следствие ис-

тинности протазиса и говорится, что тот, кто допускает одно, тот

должен допустить и другое. Что является при этом основанием необ-

* Перевод

Н.

Лосского,

с.

71.

—

Прим.

перев.

250

FDEXYZ[ \EA]HDY

ходимости

—

этого не видно в гипотетическом суждении. Являют-

ся ли этим простые отношения между представлениями («телес-

ный» и «протяженный»), благодаря которым предицирование по-

средством одного представления влечет за собой предицирование

посредством другого; будут ли этим допущения относительно при-

роды вещей, как то, что просто неуничтожимо, или допущения от-

носительно необходимого способа действия определенных причин,

как в последнем примере,

—

об этом условное суждение не говорит.

И в этом отношении можно различать суждения, которые суть ана-

литические, и такие, которые суть синтетические. Именно если в пер-

вом положении второе содержится таким образом, что оно вытека-

ет из него в силу общепризнанного значения слов, то суждение яв-

ляется аналитическим. Но если оно нуждается в посредстве связи,

которая покоится на ином предположенном основании необходимо-

сти, то оно будет синтетическим. Различие это, впрочем, может быть

точнее установлено лишь в дальнейшем (в учении об умозаключени-

ях). Такой же характер носят те случаи, где от общего правила пере-

ходят к отдельному случаю: «Если убийство наказуется смертной каз-

нью, то этого убийцу надлежит присудить к смерти». Они выражают

логическую необходимость, с какою единичный случай содержится

в общем правиле.

. Если протазис и аподозис касаются единичного и суть временно значи-

мые высказывания, то необходимо различать два случая. Или и здесь

второй синтез содержится в первом и следует из него в силу значе-

ния предикатов, которые связаны друг с другом совершенно общим

образом («если этот человек пьян, то он невменяем»). Или же след-

ствие вытекает в силу определенных законов из особенного качества

данного случая и его обстоятельств, так что и необходимость той свя-

зи, условия которой не указываются протазисом, имеет силу также

и для этого случая: «Если небо прояснится, то сегодня ночью будет

мороз», где предположена данная температура и т. д. Следствие поко-

ится на законах испускания теплоты. Но эти последние производят

следствие только при данной, уже низкой температуре и т. д.

. Своеобразное применение находит условное суждение в том слу-

чае, если оно связывает не предложения с определенными субъекта-

ми, но самые субъекты остаются неопределенными

—

потому, что они

абсолютно неопределенны и обозначаются посредством «нечто»

и т. п., или они во всяком случае отчасти неопределенны, т. е. обо-

значены лишь посредством общего слова. «Если нечто телесно,