1967 г., 69 стр. Повесть («Иностранная литература», 1993, № 8. Пер.
с чеш. И.Безруковой.)
Безупречный муж, отец, друг, сосед, коллега, хозяин кошки… У читателя «Крематора» есть великолепная возможность взглянуть на одну из ипостасей так называемого «идеального мужчины»: на его одинаково нежное и предупредительное отношение к жене, неизменно ровное и заботливое поведение по отношению к детям, корректное и благопристойное общение с коллегами и знакомыми. Он любит, ценит и по-своему оберегает и улучшает свой маленький мирок, в котором нет места для малейшего беспорядка в чем бы то ни было. Он настоящий профессионал своего дела – и разбирается во всех его тонкостях, охотно и весьма обстоятельно рассказывая окружающим о нюансах своего мастерства.
Он настолько верен себе, что никаким обстоятельствам не позволит испортить свою жизнь. Он практически сразу принимает решения, которые позволяют перешагнуть ту или иную проблему, угрожающую его безоблачному существованию. Это просто великолепная черта – не правда ли? Но тревожность, какой-то неосознанный холодок по мере чтения вырастает в страх. И едва ли это связано с мрачноватыми подробностями, которые неизбежны в пространных рассуждениях о работе крематора.
Вдруг начинаешь понимать, откуда этот холодок, этот подсознательный страх… Но, несмотря на то, что уже невольно начинаешь понимать идеальную, прямолинейную, несгибаемую – адскую, – главного героя, все-таки пытаешь отогнать мрачные, зловещие мысли прочь… Все-таки на что-то еще надеешься. И все-таки никакое предчувствие, никакое понимание следующего шага Карела Копферкингеля не убережет читателя от шока, который суждено ему испытать при чтении «Крематора»… Ничто не смягчит этого ощущения удара, котрый надолго (не на один час уж точно) оглушает. Наоборот, все покажется еще страшнее...
Безупречный муж, отец, друг, сосед, коллега, хозяин кошки… У читателя «Крематора» есть великолепная возможность взглянуть на одну из ипостасей так называемого «идеального мужчины»: на его одинаково нежное и предупредительное отношение к жене, неизменно ровное и заботливое поведение по отношению к детям, корректное и благопристойное общение с коллегами и знакомыми. Он любит, ценит и по-своему оберегает и улучшает свой маленький мирок, в котором нет места для малейшего беспорядка в чем бы то ни было. Он настоящий профессионал своего дела – и разбирается во всех его тонкостях, охотно и весьма обстоятельно рассказывая окружающим о нюансах своего мастерства.
Он настолько верен себе, что никаким обстоятельствам не позволит испортить свою жизнь. Он практически сразу принимает решения, которые позволяют перешагнуть ту или иную проблему, угрожающую его безоблачному существованию. Это просто великолепная черта – не правда ли? Но тревожность, какой-то неосознанный холодок по мере чтения вырастает в страх. И едва ли это связано с мрачноватыми подробностями, которые неизбежны в пространных рассуждениях о работе крематора.
Вдруг начинаешь понимать, откуда этот холодок, этот подсознательный страх… Но, несмотря на то, что уже невольно начинаешь понимать идеальную, прямолинейную, несгибаемую – адскую, – главного героя, все-таки пытаешь отогнать мрачные, зловещие мысли прочь… Все-таки на что-то еще надеешься. И все-таки никакое предчувствие, никакое понимание следующего шага Карела Копферкингеля не убережет читателя от шока, который суждено ему испытать при чтении «Крематора»… Ничто не смягчит этого ощущения удара, котрый надолго (не на один час уж точно) оглушает. Наоборот, все покажется еще страшнее...